French Quarter, Decatur street, аппартаменты Felix Tallent & Kamil Torne

Ввалившись в квартиру следом за Феликсом, Камиль привычным жестом зашвырнул рюкзачок куда-то в сторону, и быстро скинул сапоги. Настроение у него было превосходное. Перемены он любил в любом их виде.

Так... когда бы лучше начать подбивать к нему клинья?... наверное апосля будет самым лучшим вариантом... Одному мне никак не справиться, это точно. Да еще и сторож этот... новичок, блин! С такими нервами из дома лишний раз выходить нельзя, а этот придурок на кладбище в сторожа пошел... убил бы! В паре его можно будет отвлечь. Убивать нельзя, с меня потом три шкуры спустят, когда найдут. И ведь найдут же, что самое обидное!! Нет, только в паре, только в паре... Ох, как бы мне его уговорить?! В голове Камиля царил полный беспорядок. Крепко задумавшись, он потыкнулся о собственную же обувь и торжественно растянулся на полу, утягивая за собой Феликса, чью руку продолжал сжимать.

Феликс, едва зайдя в квартиру, аккуратно убрал ботинки, снял пальто и шляпу и уже собирался идти собирать вещи... Но не тут-то было...
В прочем, едва не рухнув на все четыре кости, Феликс ничуть не удивился. Он вовремя успел подставить руки, иначе рискнул упасть окончательно, и, в этом случае, Камиль услышал бы про себя много нового и интересного.
"Здрасьте, приехали!.. Называется, тихо-мирно себя ведем..." - вспомнил он слова их домовладельца. Тот действительно однажды упомянул, какие они с Камилем тихие и аккуратные. Феликс тогда решил ему ничего не говорить, но сейчас эти слова как-то сами вспыли в памяти.
- Молодец, поздравляю, Вы выиграли первое место по бальным танцам за Вашу неповторимую грацию и умение работать в паре... - мрачно пошутил он, перевалившись на бок. Затем он начал стаскивать с себя перчатки - в последнее время Феликс чаще всего забывал, что вообще одел их.

- Ох, mon Cher, ты мне дьявольски льстишь! Ты же помнишь мои отношения с ними... они так далеки от дружеских. Ты себе просто не предствляешь, как мне было тяжко во Франции на балах... - Камиль сел на полу. Вернее попытался сесть. Ему помешало крохотное обстоятельство в виде прекрасной ступни Феликса, что с огромным комфортом расположился на копне рыжих волос господина Торна. Приятного мало. - Mon Cher... можно тебя попрсить об маааленьком одолжении?

Феликс уютно растянулся на полу, пригрелся, можно сказать... В прочем, он почти ничего не чувствовал - из-за прохладной погоды, царившей на улице, у него онемели руки и ноги. Поэтому пол сейчас был спасением для задубевшего Феликса.
- Нет, я не представляю, как тебе было тяжко... Честно говоря, мне казалось, что тебе должны были нравиться подобные мероприятия... - отстраненно заметил Феликс, не упоминая правда, что на балах обычно он был в центре внимания. Ему особенно запомнился один случай - как-то раз две дамы весь вечер наперебой выказывали ему недвусмысленные знаки внимания. А он в свою очередь то смотрел на них, как на вазоны с цветами, то флиртовал с ними прямо при их мужьях (разумеется, случайно)... Закончилось все в итоге тем, что он, назло бедняжкам, ушел с другой. А потом продинамил и ее...
- И о каком же одолжении ты хочешь меня попросить? - вернулся в реальность Феликс, глубоко надеясь, что его сейчас не заставят делать какую-нибудь гадость. Из разряда "принеси мне бренди". Двигаться, а уж тем более вставать и что-то делать, Феликсу хотелось меньше всего.

- Это быстро надоедает... а танцевать мне никогда не нравилось. Вот смотреть - это да... но не танцевать. Особенно, когда тебя весь зал готов оглушить, утащить в укромный уголок и... в общем, понятно, - горько усмехнулся Камиль. - А попросить я тебя хочу вот о чем: убери свою ногу с моего хвоста. Я, конечно, твой со всеми потрохами, но лысым, боюсь, я буду нравиться тебе немного меньше.

Камиль крепче обхватил Фелкса, прижимая к себе и всем своим видом заявляя:"Моё и ничье больше. Мое и только мое". Правда, юношу тревожила одна вещь... впрочем, о ней можно было поговорить и попозже.

- Ой, извини пожалуйста, я случайно, - Феликс ужасно смутился. До него только сейчас дошло, какие же неудобства он причинял Торну. Феликс перебрался во время речи поудобнее и теперь лежал в обнимку с Камилем и просто улыбался. Настроение у него резко улучшилось. В прочем, живя с Камилем, Феликс привык к резким скачкам настроения.
- Я думал, ты привык, что в любой компании тебя захотят утащить в укромный уголок абсолютно все... - усмехнулся он. - Насчет танцев - тут вопрос странный для меня... У тебя вроде бы неплохая координация... Так с чего же тебе не нравилось танцевать? - Феликс улыбнулся чуть шире. - Или, можно подумать, тебе не нравилось излишнее внимание?

- Да как тебе сказать... Наверное у меня просто не было хорошего учителя по танцам. Глупо, конечно, звучит... но все, кто брался меня обучать этому священнодейству, рано или подно пытались меня или совратить или изнасиловать. Мне-то не привыкать, но все равно надоедает! Ну раз, ну два... ну пять... ну даже восемь... но не СОРОК!! Последнего я банально выкинул в Сену. Надоело. Зато я узнал сотню новых поз... и всего семь танцевальных па... не за это я им платил деньги, в конце концов! - теплые и такие родные обьятия настраивали на откравенность. Рассказывая, Камиль был вполне искренне возмущен подобным обстоятельством дел. А еще он активно жестикулировал, часто задевая Феликса. - Я просто не люблю делать то, чего я не умею. А танцевать я не умею. Впрочем, если бы меня кто-нибудь научил... - мечтательно закончил он свой монолог.

Феликс громко рассмеялся. Что поделать? Действительно, сказанное Камилем больше походило на шутку, если бы его тон не был таким искренним. Он, безусловно, не раз заехал по Феликсу, отчего тот немного поморщился... Но уж кому, кому, а Талленту не привыкать к неприятным ощущениям.
- А ты еще говоришь, как мне может быть скучно?! - отсмеявшись, заговорил он. - То, что ты танцевать не умеешь, ты сам себе внушил. Это раньше нужно было четко соблюдать все правила и каноны, а сейчас все танцуют просто от души. Хотя, конечно, каким-то вещам я могу тебя научить... Знаешь, сколько раз я спихивал всякую пьянь, танцующую стриптиз у меня на стойке? - он вновь усмехнулся. - Успел уже выучить все основные движения... И вообще, тебе не жалко экологию Парижа? В Сене и без тебя достаточно трупов, mon cher...

- Нынешние танцы это вообще отдельная порнография... хотя я бы с большим удовольствием посмотрел бы на стриптиз в твоем исполнении, - на лице Камиля застыло мечтательное выражение. Впрочем, застыло оно не надолго в скором времени сменившись желанием активной деятельности. - Ты же вроде бы как неплохо танцуешь, не так ли? А слабо преподать мне мастер класс? Хоть того же стриптиза. А, ну так как?

Феликс подавился воздухом и закашлялся. Ну да, воздухом подавиться нельзя, но у него получилось.
- Давай ты будешь предупреждать меня, когда соберешься шутить? - отдышавшись, сказал Феликс, но тут же кинул настороженный взгляд на Камиля и понял, что это была не шутка. Феликс закусил губу.
Первая мысль была - поломаться. И, наверное, самая разумная.
"Да ну нафиг!" - протестовал разум. - "Я кто вообще?.. Да ни за что... И вообще, не могу я... Хотя... Стоп... Ну, почему же не могу?.. Вообще, это же только для Камиля... Так что, наверное, ничего такого в этом нет... "
Дальше воображение начало рисовать какие-то странные бессвязные, но очень радостные картины.
"В конце концов", - решил Феликс. - "Почему бы не тряхнуть стариной?"
Сделав над собой нечеловеческое усилие, он поднялся на ноги и дошел до радио. Покрутив его минут пять, Феликс понял, что батарейки сели окончательно.
- Кина не будет, - развел он руками, повернувшись к Камилю. - Электричество кончилось.
"К моей радости", - мысленно добавил Феликс.

- Mon Cher, неужели тебя остановит какая-то мелкая неувязочка? - Камиль улыбнулся настолько очаровательно и открыто, что любое сердце бы растеклось лужицей под подобного зрелища. - Я могу тебе спеть. Что, что, а голос у меня неплохой, как ты знаешь... да и мои уроки вокала проходили немного более продуктивно, нежели танцы. Музыкальное сопровождения я тебе обеспечу более чем достойное, mon Cher, можешь во мне не сомневаться!

- Нет, меня не остановит мелкая неувязочка... - спокойно и с достоинством отозвался Феликс, отходя от радио.
"Черт, а ведь на понт берет!.. Подумать только..."
- Я никогда не отрицал, что у тебя замечательный голос... К тому же, уроки вокала действительно всегда проходили успешно... В этом нет ничего странного... И знаешь, почему?.. Потому, что все сопранистки размером с рояль, - для наглядности он обрисовал Камилю пропорции каждой уважающей себя сопранистки.
- Ладно, я тебя слушаю, mon cher... Будет музыка - будет стриптиз... Это ведь тебе надо, а не мне, - хитро прищурился Феликс.

Ну все, mon Cher, ты нарвался. Я тебе сейчас ТАКОЕ устрою... хе-хе-хе На лице Камиля появилась нехорошая усмешка, которую мало кто видел и при этом оставался в живых. Феликс был счастливым исключением, что только подтверждает правило.

- Что ж, mon tres, tres cher Felix... Танцуй! - Камиль сел в кресло и начал выстукивать на подлокотнике ритм своими длинными и дьявольски острыми ногтями. Где-то с минуту он собирался с мыслями, стараясь вспомнить и выбрать мелодию по-заковыристее... а потом его осенило, и первые слова хрустальной рассыпью звуков сорвались с его губ: - Allons enfants de la Patrie
Le jour de gloire est arrivé !
Contre nous de la tyrannie
L'étendard sanglant est levé
Entendez-vous dans nos campagnes
Mugir ces féroces soldats?
Ils viennent jusque dans vos bras.
Égorger vos fils, vos compagnes!

Aux armes citoyens
Formez vos bataillons
Marchons, marchons
Qu'un sang impur
Abreuve nos sillons...*


*мстительный Камиль выдал на гора "Марсельезу" Полный вариант можно прочесть тут

Феликс стоически выдержал испепеляющий взгляд Камиля... Но вот того, что его ждало после этого, он никак не ожидал.
Давясь от смеха, Феликс начал медленно и чуть ли не торжественно стаскивать с себя рубашку, которой запустил в Камиля, при чем, совершенно не специально. Исполнение Марсельезы было воистину безупречным, но сам факт того, что Феликс сейчас танцевал стриптиз под революционный марш, а ныне гимн Франции, в квартире, которая 15 лет была ему домом... Это не могла не заставить его не рассмеяться...
Когда Феликс начал расстегивать брюки - он не оценил всей сложности своего положения... Но зато когда он чуть наклонился, чтобы стянуть их с бедер, то понял, что насмеялся на сотню лет вперед. От неожиданности он запутался в только что снятых брюках и вновь рухнул на многострадальный пол, в этот раз не "справившись с управлением" и ударившись головой. Голова, словно игрушка на ниточке подскочила вверх - слишком сильной была инерция от удара.
- Ай... - зашипел Феликс, хватаясь за затылок. Он попытался сесть, но голова закружилась.
"В прочем, я быстро восстановлюсь... Полежу минут 10 - и все... Но стриптиз явно не удался..."

Камиль пел красиво, с каменным выражением лица. Спокойствие и только спокойтвие. Нет, я не заржу... нет, нет, нет и еще раз нет!И даже не всхлипну... Гыгыгыгыгыгыгыгыгы! Мысленно Камиль буквально рыдал от смеха, жутко довольный своей выходкой. До того момента, пока Феликс не упал. Тогда Камилю стало не до смеха, ему стало страшно. Оборвав песню на полуслове, он моментально оказался рядом со своим визави.

- Эй.. ты жив? - глупый вопрос, конечно, глупый донельзя... но больше на ум ничего не пришло. Правда, Феликс дышал, что внушало некотрые надежды. - И что мне с тобой делать, mon Cher? Не будить же, как сказочную Принцессу своим поцелуем! Хотя... - Камиль задумался. В конце концов... а почему бы и нет?!

Ни на что не надеясь, господин Торн приступил к выполнению своего коварного плана в жизнь. Он нежно прижался своими губами к губам Феликса, чувствуя себя по меньшец мере, прекрасным принцем. Таллент в его воображении щеголял в образе Белоснежки.

"Тихо... Холодно... Где это я?.. И кто я?.. Так, ладно, без шуток, я только чуть-чуть ударился головой... Все нормально, еще чуточку полежу и встану... Видимо, я отключился на минуту..."
"Труп" с полуоткрытым ртом, закрытыми глазами и гудящей от боли головой продолжал лежать на холодном негостеприимном полу. Правда, Феликс уже подумывал встать с пола, но в этот момент услышал идею Камиля.
"Здрасьте, глюки... Вот они, кофе, алкоголь и наркотики. Все, больше траву курить не буду... И вообще курить не буду... И пить не буду... И жить не буду... Тут и буду лежать до скончания веков..."
Сила воображения - действительно сила... Феликс представил, как лежит, покрывшись пылью и паутиной не одну сотню лет. Ему стало жутко неприятно.
"Все, теперь точно пора вставать... Иначе я действительно превращусь в мумию... А мумией быть мне совсем не улыбается..."
И в этот самый момент он почувствовал, что Камиль его целует. Справившись с очень сильной радостью и легким, но приятным шоком, которые, видимо, были последствиями удара головой, Феликс попытался сдвинуться с мертвой точки. С трудом оторвав казавшиеся железными руки от пола, он обхватил Камиля за шею и наконец открыл глаза.
- Будем считать, что ты обладаешь силой воскрешать мертвых, mon cher, - чуть улыбнулся Феликс, глядя Камилю прямо в глаза. Он промолчал несколько секунд и, собравшись с мыслями, совершил еще один маленький подвиг. - И я теперь обязан тебе жизнью... Можешь просить у меня, чего только пожелаешь, - добавил он.
Собственно, он надеялся, что Камиль воспользуется его поблажкой. А даже если и нет, и Камиль попросит, к примеру, чтобы Феликс ходил с ним на кладбище в качестве личного сторожа - он ведь был согласен терпеть... За те годы, что они с Камилем были знакомы, Феликс успел привыкнуть ко всем его заморочкам. Да, это не всегда было приятно, но в конце концов, сколько бы у Камиля не было любовников, он всегда возвращался к нему, Феликсу... Он не тешил себя надеждами, что Камиль его действительно любит (да и способен ли то был на это?), но его грела хотя бы та мысль, что они терпят друг друга уже несколько веков, что несомненно больше, чем у любой другой пары.

Мягкие, приятно-тяжелый руки на шее, так мяняще тянущие вниз, в бездну этих глаз. Страх... Может быть. К этому, разумеется, привыкаешь. Ко всему можно привыкнуть. Ко всему, кроме несбыточных желаний, что так часто возникают в голове. Вот бы это длилось вечно...

- Жизнью? Ох, mon Cher... любишь же ты... - Камиль мягко улыбнулся. - Впрочем, есть одна такая авантюра, в которую я бы тебя с превеликим удовольствием втянул... Но давай об этом позже, м? Просто мне так кажется.... сейчас можно заняться куда более приятными вещами... Например, довершить то, что мы начали в баре некоторо вермя назад. Как думаешь? - Торн наклонил голову еще ниже и со всей нежностью, на которую был способен, куснул своего бессменного любовника за мочку ушка.

Любовник... Феликс был единственным, кого Камиль называл так. Любовник - тот, кто любит и тот, кого любят. По крайней мере, господин Торн вкладывал в это слово именно такой смысл. Остальные были просто едой, перекусом. Камиль испытывал к ним ровно столько же чувств, сколько к прекрасному и сочному куску мяса на тарелке... или роскошному любимому десерту. Фелик же...это было совсем другое дело! Это было нечно особенное, то, что никогда не променяешь ни на какие сокровища мира. Правда, Камиль никогда ему об этом не говорил. От греха подальше, так сказать. Да, наверное, ему просто было страшно, что его чувства могут оказаться не взаимными. Это было бы больнее всего...

"Укус" был невероятно приятным, на мгновение Таллент затаил дыхание прежде чем ответить.
- Полностью согласен, mon cher, - улыбнулся Феликс. Воспоминание о том, как их нагло прервали до сих пор не улеглось. - Какой же он придурок, этот повар! Ты хоть знаешь, как его зовут? - Феликс рассмеялся. До него только сейчас дошло, что он не знал имени половины персонала.
"Я, что, зубы заговариваю?... Так, стоять, я же вроде уже решил, что на сегодня совесть моя чиста... Так что, все, хватит себя одергивать... Или это у меня уже на уровне подсознания?.. Демон страха боится?... Мда... Каламбур какой-то..."
Так или иначе, Феликс решил не вдумываться в это. Он легко толкнул Камиля на бок, и сам перекатился, оперся на руки, зависнув над ним. И тут уже, что называется, тормоза слетели - Феликс жадно поцеловал Камиля, как не целовал уже давно. То есть, как не целовал сам. Отвечал - да, с радостью, можно сказать. С радостью, пусть и не высказанной. Но первым предпочитал не начинать. Феликс вообще держался настолько независимо внешне, что многие думали, будто ему вообще никто не интересен, хотя это было далеко не так. Просто вежливое и чересчур холодное поведение создавали вокруг него больше легенд, чем это вообще было возможно.
Попутно Феликс начал стаскивать с Камиля футболку, скользнул левой рукой, заключенной в перчатку, по его животу и груди, едва сжал сосок, но на полпути остановился и чуть остранился. Он был готов сгореть со стыда, хотя лицо его не выражало решительным образом ничего.
- Слушай, а может все-таки, не будем лежать на полу посреди прихожей? - он вопросительно посмотрел на Камиля. - Я, конечно, все понимаю, это романтика, но, может, все-таки, не стоит удовольствие такого экстрима?..

- Зовут?... Не помню... Забавно... Педерастическое такое имя... Или Эдик, или Эрнест... А! Вспомнил! Гомез. Ну или как-то так, - память на имена у Камиля была превосходная, но назвать нужное имя сразу и без запинки... это вызвало бы не нужные подозрения. Зачем портить такой роскошный вечер, когла ему всяко придется испортить эту ночь?

Жадные поцелуи Феликса... это было что-то. Тело всегда говорит больше и вернее. Кому как не Камилю, чье существование неразрывно связано с чувствами, жеалниями и телами, знать об этом лучше других. Правда, время приучило его помалкивать о многом. В том числе и об этом. Так что Камиль просто отдался без остатка немыслимому наслаждению, не тратя времени на анализ и прочую дребедень. Смысла не было.

Прикосновения. О, как это прекрасно. Перчаткой по нежной белой коже... А потом все резко кончилось. Стало как-то даже немного обидно.

- Ммм? Решил капитулировать. mon Cher? Ха-ха. Не выйдет. Я, конечно, с тобой согласен... но двигаться мне решительно не хочется... Ты не отнесешь меня на руках? - Камиль посмотрел Феликсу прямо в глаза и взор его был невинным взглядом маленького ребенка, выпрашивающего у мамочка леденец на палочке. - Пожалуйста... Феликс.

- Нет, я не решил капитулировать, - тихо буркнул Феликс, слегка надувшись.
"Вот чуть что - так он меня еще и стебет... А вот, между прочим, это называется, не надо подавать идею... Вот возьму и действительно капитулирую... Хотя, кому я это говорю?.. Сам ведь не верю... Ну, ладно... Имя - это такая глупость, что можно вообще не обращать на него внимания... Гомез, так Гомез... Какая, к черту, разница?! И чего я, собственно, спросил?" - пронеслось в голове у Феликса и тут же стихло... Он посмотрел на Камиля - его взгляд был настолько милым, что сказать "Нет, я не понесу тебя на руках" было невозможно.
Феликс потерся носом о ключицу Камиля, вдохнул запах его кожи и поднялся на колени, прикидывая, как же взять и пронести столь ценный "груз". После недолгого размышления Феликс избрал наиболее реальный вариант - пронести Камиля как невесту. Ну, зато точно никто не упадет...
Он просунул одну руку под лопатки Камиля, другую - под колени и приподнял его, осторожно при этом вставая с колен. Получилось сносно, хотя конструкция рисковала упасть во время своего становления.
Таким образом Феликс умудрился донести своего любовника аж до спальни, ни во что не врезавшись. Там он не очень аккуратно кинул его на кровать - ну не Шварценнегер, что поделать? - а сам остался стоять с очень глупым видом, как будто вообще видел Камиля впервые.
"Вот уж точно, не надо было подавать идею... И почему я перед ним всякий раз робею, как первоклассник?.."
Это действительно было так. Каждую ночь Феликс спрашивал у Камиля разрешения просто спать рядом, а уж когда речь заходила о чем-то большем...

Хорошая была идея, попросить его выступить в роли грузчика. Это оказыввается так приятно... Теперь я в некотором роде понимаю невест.

Главное прижаться поплотнее. Так, на всякий случай. Что бы, если уронит, падать не одному. Одиночество - это вообще на редкость дурная штука. А вот и она, родимая. Ну здравствуй, кроватка... Мягкое приземление на упругие пружины матраца, секунды томительного ожидания... и где?!

Стоит. Стоит и СМОТРИТ! Тут не смотреть надо, а брать, брать и еще раз брать! Mon Cher, mon Cher... ты меня в могилу сведешь, такими темпами. Так, спокойно. Терпение, терпение и еще раз терпение!

- Ну что застыл? - Камиль шаловливо стрельнул глазками, потом резко схватил Феликса за руку и с неожиданной силой потянул на себя. - Иди сюда.

Феликс рухнул на кровать лицом вниз, потом повернулся к Камилю.
- Вообще-то, mon cher, глагол "идти" подразумевает, что субъект идет сам. А не его тащат, - в прочем, ему было приятно. Но он об этом промолчал.
"Судя по выражению, тебе этого действительно хочется... Ну, значит, так... Чувствую я себя все равно резиновой куклой, ну да ладно... Манекен какой-то, а не живое существо... Ну, значит, и буду действовать, как манекен... Холодно и спокойно... Ну, как всегда... Пусть не думает, что я люблю его... Пусть считает, что я к нему отношусь так же, как и он - ко мне..."
Феликс окинул взглядом фигуру своего любовника и принялся за то, на чем остановился - медленно стащил с Камиля футболку, стараясь в этот момент как можно больше прикоснуться к нему, затем в несколько быстрых приемов стянул с Торна брюки. Едва касаясь губами, Таллент поцеловал ключицы, выступы ребер и живот. Ну а потом - пришлось полезть в прикроватный шкафчик, где лежал тюбик со смазкой. Феликс, до этого момента полностью одетый, расстегнул брюки - белья на нем не было (из рассчета, а зафиг?) - и открыл тюбик. Выдавив небольшое количество смазки на свой член, он ловко но аккуратно растер его пальцами, а затем повернулся к Камилю, развел его ноги, и преспокойно вошел.

Кровать была хорошая. Мягкий, удобный матрас, столь приятно спужинивший под телом Феликса.

Что в господине Талленте было самым удивительным для Камиля, так это дивный конраст между безудержной страстью и безразличной холодностью. Нежность и грубость, наслаждение и боль. Прекраснейший коктейль эмоций, который горячит кровь. Торн, имея природную склонность к некоторому садизму, вполне охотно принимал такое же обращения и с собой.

Регенирация штука, конечно, хорошая... но в подобной щекотливой ситации совершенно неудобная! Ибо всегда получается, как будто первый раз в первый класс. Так же неприятно, больно... да и кровь опять же таки... Впрочем, оно того стоит.

Хриплый стон. Мягкое податливой тело Камиля выгнулось навстречу рукам Фелискса. Пелена наслаждения окутывала мысли плотной дымкой. Резкая боль, пронзившая раскаленной струной все тело, заставила его прикусить губы. Из левого уголка рта потекла струйка крови. Прочертив алую дорожку на подбородке, она расцвела на простыни крупными алыми каплями, чем-то походившими на цветы.

Феликс чувствовал себя восторженным счастливым придурком, но изо всех сил старался вести себя спокойно. Все же, кровь его пугала... Потому, что это была кровь Камиля.
- Mon cher, как ты? - с едва уловимой тревогой в голосе спросил он. Ему не хотелось останавливаться - сейчас, когда больше половины было сделано, и Рубикон был пройден. И все же, Феликс готов был все прекратить, если этого попросит Камиль.
Он помнил, что в их первый раз находился в самом глубоком ступоре - слухи о многочисленных связях Камиля всегда грели уши... Но вот он, Камиль, собственной персоной, лежит перед ним, и из ран сочится кровь, словно он девственен, как ребенок. Потому-то Феликс узнал, что у Камиля так же способность к регенерации... Ситуация малоприятная, но как-то он умудрялся справляться. Ему было гораздо интереснее, что Камиль говорил своим други любовникам, в том числе и тем, что были до Феликса.
Он замер, ожидая ответа, оперся на локти и уткнулся в плечо Камиля, легко прикусив выступающую из-за худобы кость. Он ужасно ненавидел боль. Вернее, ненавидел причинять ее другим... Ему - да пожалуйста! Ударьте по одной щеке - подставит вторую... И не потому, что верит в христианство настолько, что соблюдает все его каноны... Просто для Феликса боль физическая и душевная были своего рода фетишем, как и перчатки.
Так вот, оставив легкий укус, Феликс поцеловал ключицу, затем укусил Камиля в шею и вновь поцеловал место укуса. Медленно, в несколько приемов, он добрался до лица Камиля, укусил за нижнюю губу и несильно потянул на себя.